Электропрогрев позволяет возводить конструкции при температурах ниже 5 °С. Суть метода – в подведении электродов и пропускании электрического тока через материал – бетон или кирпичную кладку. В отличие от внешней подачи тепла, электропрогрев позволяет быстро и эффективно достичь застывания и прочности конструкции на всю глубину.

Инженеры-строители Норильского завода придумали электропрогрев в безвыходной ситуации: в сентябре 1941 года Государственный Комитет Обороны СССР потребовал от строящегося предприятия выдать первый электролитный никель к 1 мая 1942-го. Фронту нужны были танки, а никель – важнейший элемент для производства брони.

Чтобы выполнить поручение правительства, строить новые цеха пришлось в суровые морозы. Температура той зимой достигала –47 °С. В таких условиях не строил ещё никто и никогда. Любому грамотному инженеру было ясно: без экстраординарных мер здание неминуемо рухнет весной.

Благодаря электропрогреву норильские строители возвели не только стены цеха, но и трубу высотой под 200 м. Она простояла вплоть до деконструкции предприятия в начале 2020-х. А электролитный никель пошёл на танковые заводы точно в срок.

Электропрогрев позволяет возводить конструкции при температурах ниже 5 °С. Суть метода – в подведении электродов и пропускании электрического тока через материал – бетон или кирпичную кладку. В отличие от внешней подачи тепла, электропрогрев позволяет быстро и эффективно достичь застывания и прочности конструкции на всю глубину.

Инженеры-строители Норильского завода придумали электропрогрев в безвыходной ситуации: в сентябре 1941 года Государственный Комитет Обороны СССР потребовал от строящегося предприятия выдать первый электролитный никель к 1 мая 1942-го. Фронту нужны были танки, а никель – важнейший элемент для производства брони.

Чтобы выполнить поручение правительства, строить новые цеха пришлось в суровые морозы. Температура той зимой достигала –47 °С. В таких условиях не строил ещё никто и никогда. Любому грамотному инженеру было ясно: без экстраординарных мер здание неминуемо рухнет весной.

Благодаря электропрогреву норильские строители возвели не только стены цеха, но и трубу высотой под 200 м. Она простояла вплоть до деконструкции предприятия в начале 2020-х. А электролитный никель пошёл на танковые заводы точно в срок.

Электропрогрев позволяет возводить конструкции при температурах ниже 5 °С. Суть метода – в подведении электродов и пропускании электрического тока через материал – бетон или кирпичную кладку. В отличие от внешней подачи тепла, электропрогрев позволяет быстро и эффективно достичь застывания и прочности конструкции на всю глубину.

Инженеры-строители Норильского завода придумали электропрогрев в безвыходной ситуации: в сентябре 1941 года Государственный Комитет Обороны СССР потребовал от строящегося предприятия выдать первый электролитный никель к 1 мая 1942-го. Фронту нужны были танки, а никель – важнейший элемент для производства брони.

Чтобы выполнить поручение правительства, строить новые цеха пришлось в суровые морозы. Температура той зимой достигала –47 °С. В таких условиях не строил ещё никто и никогда. Любому грамотному инженеру было ясно: без экстраординарных мер здание неминуемо рухнет весной.

Благодаря электропрогреву норильские строители возвели не только стены цеха, но и трубу высотой под 200 м. Она простояла вплоть до деконструкции предприятия в начале 2020-х. А электролитный никель пошёл на танковые заводы точно в срок.

Первую узкоколейку длиной 113 км в рекордные сроки проложили от порта Дудинка до Норильска к 7 мая 1936 года. Она была крайне необходима для доставки материалов и техники к строящемуся Норильскому комбинату.

Прокладывали железную дорогу буквально из подручных материалов. Насыпь делали из торфа, мха и валежника, шпалы – из местной лиственницы. Дерево поливали водой, чтобы оно замёрзло и приобрело необходимую прочность. Поезда с железом, лесом, углём и щебнем безостановочно шли по железной дороге две недели, после чего лёд растаял и основание «поплыло».

Дорогу укрепили щебнем, и она благополучно работала ещё 17 лет. За это время по ней доставили 22 млн тонн грузов. В 1952 году рядом проложили железную дорогу широкой колеи, а на месте узкоколейки сделали автомобильное шоссе. Оно ведёт от аэропорта в Норильск и сейчас.

Сегодня Норильская железная дорога – это 333 км ширококолейного полотна. Она относится не к РЖД, а к «Норникелю». Компания перевозит по ней основные грузы Заполярного филиала.

Первую узкоколейку длиной 113 км в рекордные сроки проложили от порта Дудинка до Норильска к 7 мая 1936 года. Она была крайне необходима для доставки материалов и техники к строящемуся Норильскому комбинату.

Прокладывали железную дорогу буквально из подручных материалов. Насыпь делали из торфа, мха и валежника, шпалы – из местной лиственницы. Дерево поливали водой, чтобы оно замёрзло и приобрело необходимую прочность. Поезда с железом, лесом, углём и щебнем безостановочно шли по железной дороге две недели, после чего лёд растаял и основание «поплыло».

Дорогу укрепили щебнем, и она благополучно работала ещё 17 лет. За это время по ней доставили 22 млн тонн грузов. В 1952 году рядом проложили железную дорогу широкой колеи, а на месте узкоколейки сделали автомобильное шоссе. Оно ведёт от аэропорта в Норильск и сейчас.

Сегодня Норильская железная дорога – это 333 км ширококолейного полотна. Она относится не к РЖД, а к «Норникелю». Компания перевозит по ней основные грузы Заполярного филиала.

Первую узкоколейку длиной 113 км в рекордные сроки проложили от порта Дудинка до Норильска к 7 мая 1936 года. Она была крайне необходима для доставки материалов и техники к строящемуся Норильскому комбинату.

Прокладывали железную дорогу буквально из подручных материалов. Насыпь делали из торфа, мха и валежника, шпалы – из местной лиственницы. Дерево поливали водой, чтобы оно замёрзло и приобрело необходимую прочность. Поезда с железом, лесом, углём и щебнем безостановочно шли по железной дороге две недели, после чего лёд растаял и основание «поплыло».

Дорогу укрепили щебнем, и она благополучно работала ещё 17 лет. За это время по ней доставили 22 млн тонн грузов. В 1952 году рядом проложили железную дорогу широкой колеи, а на месте узкоколейки сделали автомобильное шоссе. Оно ведёт от аэропорта в Норильск и сейчас.

Сегодня Норильская железная дорога – это 333 км ширококолейного полотна. Она относится не к РЖД, а к «Норникелю». Компания перевозит по ней основные грузы Заполярного филиала.

Когда Авраамий Завенягин прибыл в Норильск, за его плечами уже было успешное строительство Магнитки. Здесь же он застал рабочих в землянках и фанерных бараках, лежащую под открытым небом технику, повальную спекуляцию табаком и сахаром, отсутствие дисциплины. Темпы строительства срывались, но первое распоряжение Завенягина было об открытии школы. Он был уверен, что будущее Норильска – в его детях.

Без Завенягина, возможно, и никакого города бы не было. Правительство не планировало его строительство. Да и производить на заводе поначалу хотели только полуфабрикат – файнштейн, чтобы потом перерабатывать его на предприятиях Урала и Сибири. Завенягин в эти непростые времена пошёл против руководства и настоял на строительстве производства полного цикла и благоустроенного города.

За образец директор взял Северную Пальмиру как признанную жемчужину мировой архитектуры. Для этого он пригласил на Крайний Север двух ленинградских архитекторов и сам выбрал расположение города. Наладил новый директор и строительство комбината. Металлурги до сих пор помнят три закона управления Завенягина:

1. Максимальная работа в нечеловеческих обстоятельствах.
2. Спасение (в том числе собственное) – в неординарных решениях.
3. Молодость – скорее достоинство, чем недостаток.

В 1957 году Норильскому горнометаллургическому комбинату было присвоено имя А. П. Завенягина.

Когда Авраамий Завенягин прибыл в Норильск, за его плечами уже было успешное строительство Магнитки. Здесь же он застал рабочих в землянках и фанерных бараках, лежащую под открытым небом технику, повальную спекуляцию табаком и сахаром, отсутствие дисциплины. Темпы строительства срывались, но первое распоряжение Завенягина было об открытии школы. Он был уверен, что будущее Норильска – в его детях.

Без Завенягина, возможно, и никакого города бы не было. Правительство не планировало его строительство. Да и производить на заводе поначалу хотели только полуфабрикат – файнштейн, чтобы потом перерабатывать его на предприятиях Урала и Сибири. Завенягин в эти непростые времена пошёл против руководства и настоял на строительстве производства полного цикла и благоустроенного города.

За образец директор взял Северную Пальмиру как признанную жемчужину мировой архитектуры. Для этого он пригласил на Крайний Север двух ленинградских архитекторов и сам выбрал расположение города. Наладил новый директор и строительство комбината. Металлурги до сих пор помнят три закона управления Завенягина:

1. Максимальная работа в нечеловеческих обстоятельствах.
2. Спасение (в том числе собственное) – в неординарных решениях.
3. Молодость – скорее достоинство, чем недостаток.

В 1957 году Норильскому горнометаллургическому комбинату было присвоено имя А. П. Завенягина.

Когда Авраамий Завенягин прибыл в Норильск, за его плечами уже было успешное строительство Магнитки. Здесь же он застал рабочих в землянках и фанерных бараках, лежащую под открытым небом технику, повальную спекуляцию табаком и сахаром, отсутствие дисциплины. Темпы строительства срывались, но первое распоряжение Завенягина было об открытии школы. Он был уверен, что будущее Норильска – в его детях.

Без Завенягина, возможно, и никакого города бы не было. Правительство не планировало его строительство. Да и производить на заводе поначалу хотели только полуфабрикат – файнштейн, чтобы потом перерабатывать его на предприятиях Урала и Сибири. Завенягин в эти непростые времена пошёл против руководства и настоял на строительстве производства полного цикла и благоустроенного города.

За образец директор взял Северную Пальмиру как признанную жемчужину мировой архитектуры. Для этого он пригласил на Крайний Север двух ленинградских архитекторов и сам выбрал расположение города. Наладил новый директор и строительство комбината. Металлурги до сих пор помнят три закона управления Завенягина:

1. Максимальная работа в нечеловеческих обстоятельствах.
2. Спасение (в том числе собственное) – в неординарных решениях.
3. Молодость – скорее достоинство, чем недостаток.

В 1957 году Норильскому горнометаллургическому комбинату было присвоено имя А. П. Завенягина.

Чёрная пурга – это не привычные на Крайнем Севере сильные метели, а стихийное бедствие. Во время него ветер достигает ураганной силы, а главное, часто и резко меняет своё направление. Как в бешеной карусели, в воздух взметается всё – сугробы с земли, крыши и двери домов, машины, люди. Видимость составляет не более метра.

Именно такая чёрная пурга обрушилась на Норильск 15 января 1957 года. В течение трёх дней сила ветра достигала немыслимых 40–45 м/с, то есть 150 км/ч! Снег шёл не переставая, температура колебалась от –5 °С до  –35 °С.

Стихия парализовала город. Перестали работать коммунальные службы, предприятия и учреждения. Работа Норильского горнометаллургического комбината была существенно нарушена: продолжила работу одна смена, которую стихия застала на предприятии. Доставлять людей на производство стало невозможно, автобусы опрокидывало ветром. Любое передвижение по улице грозило гибелью.

На ликвидацию последствий чёрной пурги понадобилась неделя. Расчисткой сугробов, которые достигали 6 м, уборкой обломков, экстренным ремонтом домов занимались все горожане. После этого Норильский комбинат заработал в привычном режиме. Впервые в истории СССР Совет министров компенсировал предприятию миллионные убытки от остановки в связи со стихийным бедствием. А погибших людей находили вплоть до полного таяния снега. Точное их количество неизвестно до сих пор.

Чёрная пурга – это не привычные на Крайнем Севере сильные метели, а стихийное бедствие. Во время него ветер достигает ураганной силы, а главное, часто и резко меняет своё направление. Как в бешеной карусели, в воздух взметается всё – сугробы с земли, крыши и двери домов, машины, люди. Видимость составляет не более метра.

Именно такая чёрная пурга обрушилась на Норильск 15 января 1957 года. В течение трёх дней сила ветра достигала немыслимых 40–45 м/с, то есть 150 км/ч! Снег шёл не переставая, температура колебалась от –5 °С до  –35 °С.

Стихия парализовала город. Перестали работать коммунальные службы, предприятия и учреждения. Работа Норильского горнометаллургического комбината была существенно нарушена: продолжила работу одна смена, которую стихия застала на предприятии. Доставлять людей на производство стало невозможно, автобусы опрокидывало ветром. Любое передвижение по улице грозило гибелью.

На ликвидацию последствий чёрной пурги понадобилась неделя. Расчисткой сугробов, которые достигали 6 м, уборкой обломков, экстренным ремонтом домов занимались все горожане. После этого Норильский комбинат заработал в привычном режиме. Впервые в истории СССР Совет министров компенсировал предприятию миллионные убытки от остановки в связи со стихийным бедствием. А погибших людей находили вплоть до полного таяния снега. Точное их количество неизвестно до сих пор.

Чёрная пурга – это не привычные на Крайнем Севере сильные метели, а стихийное бедствие. Во время него ветер достигает ураганной силы, а главное, часто и резко меняет своё направление. Как в бешеной карусели, в воздух взметается всё – сугробы с земли, крыши и двери домов, машины, люди. Видимость составляет не более метра.

Именно такая чёрная пурга обрушилась на Норильск 15 января 1957 года. В течение трёх дней сила ветра достигала немыслимых 40–45 м/с, то есть 150 км/ч! Снег шёл не переставая, температура колебалась от –5 °С до  –35 °С.

Стихия парализовала город. Перестали работать коммунальные службы, предприятия и учреждения. Работа Норильского горнометаллургического комбината была существенно нарушена: продолжила работу одна смена, которую стихия застала на предприятии. Доставлять людей на производство стало невозможно, автобусы опрокидывало ветром. Любое передвижение по улице грозило гибелью.

На ликвидацию последствий чёрной пурги понадобилась неделя. Расчисткой сугробов, которые достигали 6 м, уборкой обломков, экстренным ремонтом домов занимались все горожане. После этого Норильский комбинат заработал в привычном режиме. Впервые в истории СССР Совет министров компенсировал предприятию миллионные убытки от остановки в связи со стихийным бедствием. А погибших людей находили вплоть до полного таяния снега. Точное их количество неизвестно до сих пор.

Октябрьское месторождение было разведано в 1960-х годах и по запасам в 100 раз превзошло первое из освоенных – «Норильск-1».

К тому времени судьба Норильского промышленного района висела на волоске. Нужно было срочно разведывать новые месторождения, так как запасы «Норильска-1» истощились. Комбинат становился убыточным из-за высокой себестоимости продукции.

Поиски начались в горном массиве Талнах, в северо-западной части плато Путорана, на правом берегу реки Норильской. Разведку вели ударными темпами и в гигантских масштабах. Было пробурено более 100 скважин, а каждая буровая – это целый посёлок с жильём для рабочих, складами ГСМ, инвентаря и продуктов.

Поначалу результата не было, но летом 1960 года геологи подняли первый «золотой керн» – так называют образец породы, в котором содержится искомая руда. Дальше многообещающие прогнозы давали всё новые и новые скважины. А когда чуть позже было открыто ещё и Октябрьское месторождение, стало ясно, что руда Талнаха действительно золотая.

Если в месторождении «Норильск-1» она содержала 1,23% никеля и 0,4% меди, то в Талнахском рудном узле – 4 и 11% соответственно. Объёмы производства Норильского комбината возросли в десять раз. Для переработки талнахской руды был построен новый завод.

Октябрьское месторождение было разведано в 1960-х годах и по запасам в 100 раз превзошло первое из освоенных – «Норильск-1».

К тому времени судьба Норильского промышленного района висела на волоске. Нужно было срочно разведывать новые месторождения, так как запасы «Норильска-1» истощились. Комбинат становился убыточным из-за высокой себестоимости продукции.

Поиски начались в горном массиве Талнах, в северо-западной части плато Путорана, на правом берегу реки Норильской. Разведку вели ударными темпами и в гигантских масштабах. Было пробурено более 100 скважин, а каждая буровая – это целый посёлок с жильём для рабочих, складами ГСМ, инвентаря и продуктов.

Поначалу результата не было, но летом 1960 года геологи подняли первый «золотой керн» – так называют образец породы, в котором содержится искомая руда. Дальше многообещающие прогнозы давали всё новые и новые скважины. А когда чуть позже было открыто ещё и Октябрьское месторождение, стало ясно, что руда Талнаха действительно золотая.

Если в месторождении «Норильск-1» она содержала 1,23% никеля и 0,4% меди, то в Талнахском рудном узле – 4 и 11% соответственно. Объёмы производства Норильского комбината возросли в десять раз. Для переработки талнахской руды был построен новый завод.

Октябрьское месторождение было разведано в 1960-х годах и по запасам в 100 раз превзошло первое из освоенных – «Норильск-1».

К тому времени судьба Норильского промышленного района висела на волоске. Нужно было срочно разведывать новые месторождения, так как запасы «Норильска-1» истощились. Комбинат становился убыточным из-за высокой себестоимости продукции.

Поиски начались в горном массиве Талнах, в северо-западной части плато Путорана, на правом берегу реки Норильской. Разведку вели ударными темпами и в гигантских масштабах. Было пробурено более 100 скважин, а каждая буровая – это целый посёлок с жильём для рабочих, складами ГСМ, инвентаря и продуктов.

Поначалу результата не было, но летом 1960 года геологи подняли первый «золотой керн» – так называют образец породы, в котором содержится искомая руда. Дальше многообещающие прогнозы давали всё новые и новые скважины. А когда чуть позже было открыто ещё и Октябрьское месторождение, стало ясно, что руда Талнаха действительно золотая.

Если в месторождении «Норильск-1» она содержала 1,23% никеля и 0,4% меди, то в Талнахском рудном узле – 4 и 11% соответственно. Объёмы производства Норильского комбината возросли в десять раз. Для переработки талнахской руды был построен новый завод.

Надеждинский металлургический завод построен на плато Надежда. Такое название ему подарил первопроходец норильских месторождений Николай Урванцев в начале 1920-х годов. Он считал, что эта ровная скальная площадка давала надежду на строительство крупного объекта.

Сначала на ней думали расположить город Норильск, но от идеи быстро отказались – слишком далеко от места добычи. В 1946 году на этом месте был построен аэропорт Надежда, который просуществовал до 1965-го.

И лишь когда потребовалось строить комбинат для переработки талнахских руд, пророчество Урванцева сбылось в полной мере. Первый взрыв под фундамент нового предприятия на плато Надежда раздался в ноябре 1971 года. Завод строили необычным для того времени способом: не хозяйственным, когда предприятие всё делает самостоятельно, а подрядным – с привлечением нескольких сторонних организаций, в том числе даже иностранных.

Утверждённого заранее плана не было – решения принимались на каждом этапе строительства. От этого проектной документации было столько, что, как вспоминают участники событий, её перевозили грузовиками.

В итоге Надеждинский завод получился уникальным по числу передовых решений. Например, вместо электроплавки, принятой на Никелевом заводе, применили финскую технологию автогенной взвешенной плавки с обогащением кислородом. Она позволяла утилизировать до 84% диоксида серы. «Серная программа» «Норникеля» основана именно на подобной технологии.

Надеждинский металлургический завод построен на плато Надежда. Такое название ему подарил первопроходец норильских месторождений Николай Урванцев в начале 1920-х годов. Он считал, что эта ровная скальная площадка давала надежду на строительство крупного объекта.

Сначала на ней думали расположить город Норильск, но от идеи быстро отказались – слишком далеко от места добычи. В 1946 году на этом месте был построен аэропорт Надежда, который просуществовал до 1965-го.

И лишь когда потребовалось строить комбинат для переработки талнахских руд, пророчество Урванцева сбылось в полной мере. Первый взрыв под фундамент нового предприятия на плато Надежда раздался в ноябре 1971 года. Завод строили необычным для того времени способом: не хозяйственным, когда предприятие всё делает самостоятельно, а подрядным – с привлечением нескольких сторонних организаций, в том числе даже иностранных.

Утверждённого заранее плана не было – решения принимались на каждом этапе строительства. От этого проектной документации было столько, что, как вспоминают участники событий, её перевозили грузовиками.

В итоге Надеждинский завод получился уникальным по числу передовых решений. Например, вместо электроплавки, принятой на Никелевом заводе, применили финскую технологию автогенной взвешенной плавки с обогащением кислородом. Она позволяла утилизировать до 84% диоксида серы. «Серная программа» «Норникеля» основана именно на подобной технологии.

Надеждинский металлургический завод построен на плато Надежда. Такое название ему подарил первопроходец норильских месторождений Николай Урванцев в начале 1920-х годов. Он считал, что эта ровная скальная площадка давала надежду на строительство крупного объекта.

Сначала на ней думали расположить город Норильск, но от идеи быстро отказались – слишком далеко от места добычи. В 1946 году на этом месте был построен аэропорт Надежда, который просуществовал до 1965-го.

И лишь когда потребовалось строить комбинат для переработки талнахских руд, пророчество Урванцева сбылось в полной мере. Первый взрыв под фундамент нового предприятия на плато Надежда раздался в ноябре 1971 года. Завод строили необычным для того времени способом: не хозяйственным, когда предприятие всё делает самостоятельно, а подрядным – с привлечением нескольких сторонних организаций, в том числе даже иностранных.

Утверждённого заранее плана не было – решения принимались на каждом этапе строительства. От этого проектной документации было столько, что, как вспоминают участники событий, её перевозили грузовиками.

В итоге Надеждинский завод получился уникальным по числу передовых решений. Например, вместо электроплавки, принятой на Никелевом заводе, применили финскую технологию автогенной взвешенной плавки с обогащением кислородом. Она позволяла утилизировать до 84% диоксида серы. «Серная программа» «Норникеля» основана именно на подобной технологии.

Быстринское месторождение разведали ещё в конце XIX века во время строительства Транссибирской магистрали. В 1955–1959 годах геологи исследовали его более тщательно, но признали неперспективным. По прогнозам, из него можно было извлечь всего 31 тыс. тонн меди.

В 2015 году «Норникель» участвовал в аукционе на разработку Быстринского месторождения и приобрёл право на его освоение за 710 млн руб. при стартовой цене 12,7 млн. Быстринский горнообогатительный комбинат был построен за рекордные 3,5 года. В 2017 году предприятие начало работу, а в 2021-м вышло на проектную мощность – 10 млн тонн руды в год.

Сейчас запасы месторождения доведены до 2,798 млн тонн меди, 355 тонн золота, 1 552 тонн серебра и 92 млн тонн железа. ГРК «Быстринское» продолжает разведку и надеется ещё увеличить добычу.

Быстринское месторождение разведали ещё в конце XIX века во время строительства Транссибирской магистрали. В 1955–1959 годах геологи исследовали его более тщательно, но признали неперспективным. По прогнозам, из него можно было извлечь всего 31 тыс. тонн меди.

В 2015 году «Норникель» участвовал в аукционе на разработку Быстринского месторождения и приобрёл право на его освоение за 710 млн руб. при стартовой цене 12,7 млн. Быстринский горнообогатительный комбинат был построен за рекордные 3,5 года. В 2017 году предприятие начало работу, а в 2021-м вышло на проектную мощность – 10 млн тонн руды в год.

Сейчас запасы месторождения доведены до 2,798 млн тонн меди, 355 тонн золота, 1 552 тонн серебра и 92 млн тонн железа. ГРК «Быстринское» продолжает разведку и надеется ещё увеличить добычу.

Быстринское месторождение разведали ещё в конце XIX века во время строительства Транссибирской магистрали. В 1955–1959 годах геологи исследовали его более тщательно, но признали неперспективным. По прогнозам, из него можно было извлечь всего 31 тыс. тонн меди.

В 2015 году «Норникель» участвовал в аукционе на разработку Быстринского месторождения и приобрёл право на его освоение за 710 млн руб. при стартовой цене 12,7 млн. Быстринский горнообогатительный комбинат был построен за рекордные 3,5 года. В 2017 году предприятие начало работу, а в 2021-м вышло на проектную мощность – 10 млн тонн руды в год.

Сейчас запасы месторождения доведены до 2,798 млн тонн меди, 355 тонн золота, 1 552 тонн серебра и 92 млн тонн железа. ГРК «Быстринское» продолжает разведку и надеется ещё увеличить добычу.